* * *

Легко прикинуться влюблённым 
В поля, овраги и пруды 
И жить спокойно, непоклонно 
В лучах несуетной звезды.

И петь легко: 
Какая воля! 
Какой простор! - 
Но соловей 
Во мне
          с размаху - 
О край поля! 
Судьбы и совести моей…

* * *

Я шёл, вертя ногами
          шар земной.
День окунулся в запад
          с головою.
Внезапно связь родилась
          между мной
И беспредельной неба
          глубиною.
Как будто я коснулся
          проводов,
Несущих вековое
          напряженье…
И был вечерний звук
          моих шагов,
Как гулкое
     земли
           сердцебиенье.

* * *

Знать, навек со мной мальчишек лица, 
Рыжие кузнечики в траве,
Тихая, полынная станица 
В полевой, кипучей синеве…

Бьющие в колокола зарницы - 
Памяти ночной колокола, 
И в овраге, где дрожит ветла, 
Грустный голос одинокой птицы.

Может быть, сейчас вот, на рассвете, 
На черте стремительного дня 
Улицу разбудит лёгкий ветер, 
И она вдруг вспомнит про меня.

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Как серебрятся вихри над горой! 
Как вьюга крышу пробует стальную! 
Когда-то я родился в день такой, 
В метелицу разгульную, степную.

И неизбывны в памяти моей 
Черты неповторимые станицы, 
Лёт голубей, прохлада купырей, 
Глоток криничной ледяной водицы.

О, детство, детство!
               Где же ты теперь? 
Не докричаться до тебя ни разу. 
Как к родничку, все тянется к тебе 
Мой беспокойный неуемный разум.

Метель не утихает за окном.
Мне будущим грозит она мятежным!
…А я все мчусь 
Весёлым летним днем 
За мамою по лугу босиком, 
По памятным ромашкам белоснежным.

АКАЦИЯ

Как радостна она в цвету! 
И кланяется ветру,
И тихо вьюжит на лету,
Качая тонкой ветвью.

Сверну с тропы и подойду 
С негаданной надеждой, 
Что под акацией найду 
Оставленные прежде 
Следы в запутанной траве, 
Быть может, бантик белый. 
И имя «Таня», на коре 
Что вырезал несмело…

Как яростно она цветет, 
Степных ветров подруга! 
И бередит который год 
Мне душу эта вьюга…

* * *

И пруды, и луга, и цветы:
И в ложбине глухая станица.
Вдоль дороги полыни кусты, 
И захламлен родник -
не напиться.

Оплывая под нудным дождем, 
Не пускает машину дорога. 
В веке, может быть,
               двадцать втором 
Позабудут тут чёрта и бога…

От корней — ни кола, ни двора, 
В хате ветер — угрюмый хозяин.
Лишь станичная детвора 
У родимых играет развалин…

Но ухожен степной косогор -
Поприбавилось нынче народа, 
И глядит на станицу в упор 
Из могил неземная свобода.

Ночь волчицы

Вышла в поле
               поджарая 
И оскалила пасть, 
В эту ночь под Стожарами 
Разыгралась в ней страсть.

В логе тёмном откликнулся 
Долгим воем жених. 
Кто-то в сторону кинулся 
И в испуге затих.

Филин тенью незримою 
Пролетел вдоль столбов… 
Нынче миром звериная 
Овладела любовь.

* * *

Вот настанет воскресенье - 
Все дела я отложу 
И поеду в парк осенний, 
На скамейку погляжу, 
Где, читая, ты сидела, 
Где некстати я сидел 
Без какого-либо дела. 
Чем тебе и надоел…

* * *

А мне бы взять — чего же проще! - 
Лукошко, ножичек грибной 
И поспешить скорее в рощи, 
Уйти б в рассветный их покой.

И так уйти, забыв заботы, 
Чтоб даже шустрый мой сосед 
Вдруг не успел отбить охоты, 
Напомнив мне про дачу вслед.

Чтобы потом, вернувшись в город, 
Припомнились душе моей 
Пустынных рощ рассветный холод 
И грусть полуденных степей.